В Абхазии проходит очередной сезон рыбного промысла, то есть хамсовой путины. Общественность Абхазии негодует. Активисты утверждают, что, впрочем, как и в другие годы, путина 2019-2020 гг., проходит с большими нарушениями. Ситуацию прокомментировал председатель Федерации рыболовного и охотничьего спорта Абхазии Альберт Бондаренко. Он считает, что на нашем водном пространстве творится беззаконие, связанное с осенне-зимней путиной, хотя ежегодно государство устанавливает квоты для вылова рыбы.
«Каждый год проводится совещание, на котором присутствуют представители экологических служб России и Абхазии, представители министерства сельского хозяйства, которое занимается выдачей квот и разработкой тех мер, которые могут препятствовать неправильным и незаконным видам лова. Азово-черноморский НИИ вместе с Московским НИИ ежегодно рекомендуют определенное количество к вылову, в виду того, что каждый год на территории Черноморского побережья находится определенное количество и определенное стадо хамсы, как черноморской, так и азовской, которой, кстати, меньше всего», - говорит Альберт Бондаренко.
По его словам, в прошлом году было рекомендовано не более 20 000 с лишним тонн, но после нескольких дней переговоров минсельхоз решил увеличить квоты до 70 000 тонн. Он напоминает, что согласно международным правилам и законам, можно вылавливать не более 25% из общего стада, для того, чтобы это стадо не травмировать, и оно в будущем пополнялась, или хотя бы оставалось на прежнем уровне.
«Наше правительство решило выловить 2/3 стада. Мы, тем самым, стараемся уничтожить наши биологические ресурсы. Я уже не говорю о том, что вылавливается не только хамса. Хамса - это та рыба, под которой стоит вся хищная рыба, перечислять не буду, их огромное количество видов. Я не говорю уже о краснокнижных видах рыбы - это тот же самый черноморский лосось (кумжа), который также вылавливается этими кораблями. При ловле она всегда есть, никто и никогда ее за борт не выбросит. Что касается этого года, то в этом году разрешили около 30 000 тонн, хотя Азово-черноморский НИИ сообщил, что стадо пришло не со стороны Грузии или Турции, а со стороны России, и ни в коем случае его вылавливать нельзя. Есть неподтвержденные данные, что автоматически эта квота будет увеличена в январе или феврале, потому как эти квоты выданы изначально осенью, они уже практически все выполнены», - считает Альберт Бондаренко.
«За все эти годы ни один эколог не присутствовал ни при погрузке, ни при выгрузке рыбы, ни на заводах, ни на кораблях, и никто не контролирует количество выловленной рыбы, и количество рыбы которые отгружается в этих заводах. Поэтому мы не можем сказать, было выловлено 20 000 или 70 000 тонн. Возможно, было выловлено и 100 и 120 тысяч тонн. Нам все говорят, что они ловят кошельковыми неводами. Но кошельковый невод бывает и 100, и 150, и 200 м. А там, где ловят эти корабли, глубина не более 100 м. Основная часть, где проходит хамса - это и гудаутская, пицундская, и гагрская бухты. Соответственно, когда этот кошельковый невод опускается, он опускается до дна, и сгребает оттуда всю рыбу. Каждый год мы видим, как уничтожаются наши водные биологические ресурсы. Рыбы становится всё меньше, видовой состав и размер рыбы соответственно, тоже стали намного меньше. Нам в Федерацию звонят со всех городов и жалуются, что с рыбой что-то происходит», - добавил Альберт Бондаренко.
Он напоминает, что по закону у нас закрыта 500-метровая зона от берега. Корабли не могут подходить ближе, чем 500 метров и вылавливать.
«Тем не менее, у нас десятки, если уже не сотни, нарушений, которые зафиксированы на протяжении нескольких лет. Владельцы судов оплачивают штраф всего в 3000 рублей. Нужно учесть еще один нюанс - в разных акваториях глубина разная. Есть места, где глубина 16-20, а есть где 50-60 и самый максимум 70 м. Поэтому, что бы они не говорили, они всё равно сгребают всё с нашего дна, и уничтожают микрофлору моря. То же самое касается устьев рек, где они проходят и ловят и законы шестиметровой зоны вправо-влево и глубоко от берега нарушаются. И это остается реально безнаказанно, потому как у нашей Федерации нет такого количества людей и аппаратуры, чтобы успеть фиксировать нарушения во всех частях нашей Абхазии», - говорит Альберт Бондаренко.
Он также напоминает, что в советские времена были заповедные зимовальные ямы, где был запрещён промышленный вылов рыбы. В эти ямы приходит не только хамса, но и остальные виды рыбы. Они там жируют, зимуют, откладывают икру и расходятся.
«Эти зимовальные ямы до сих пор открыты, хотя их ни в коем случае нельзя оставлять открытыми для промышленного лова. Мы уничтожаем нашу рыбу. С этим надо бороться на правительственном уровне. У нас нет до сих пор закона о рыболовстве и работает закон 60-х годов 20 века. Два года назад у нас было всего три завода, сейчас их семь. Когда мы были на приёме у премьер-министра, нас заверили, что больше трех заводов не будет, потому как, чтобы один завод работал, его рентабельность вышла в ноль, ему нужно переработать за сезон хамсовой путины не менее 7 000 тонн. И семь заводов, если даже они в ноль работают, должны выловить 49 000 тонн. Я не понимаю простой математической логики, о каких 27 000 и 30 000 тонн идет речь, если они должны выловить 49 000 тонн», - спрашивает Альберт Бондаренко.